Врач скорой помощи, работала, как вол, спала и отдыхала на сидении возле водителя. Однажды ночью на её подстанцию обратился мужик, а доктор, оказалась на месте, не на выезде. Мужик пришёл с жалобой, что приятели-шутники засунули ему в задницу майонезную банку. А доктор наша накануне возила уже одного дятла с инородным телом прямой кишки и сработал эффект “закона парных случаев”. Она, не долго думая, даёт ему команду встать в коленно-локтевое положение, пока он спускал штаны и…
В больничной прозектуре санитаром трудился Данила. В его функции входило укладывание умерших на секционные столы для предстоящей секции, вскрытие их черепных коробок в качестве помощи врачам-патологоанатомам, зашивание вскрытых тел, обмывание их, одевание, укладывание в гробы и выдача родственникам для захоронения.
Все немедики полагают, что все медики не такие, как они немедики, а, значит, отказывают нам медикам в праве на пороки, которыми сплошь и рядом страдают сами, но жизнь всё расставляет по своим полочкам и у нас медиков, по большому счёту, святой части человечества, случаются и печальные, а порой, шокирующие казусы, пережив которые мы потом, нередко, вспоминаем их, если не со смехом, то с улыбкой. Циники.
Больной приходит в себя из наркозного небытия, открывает глаза и видит над собой склонённые ещё не чёткие, расплывающиеся лица, лица,.. Лица врачей, медсестёр, студентов. В одном из них узнаёт профессора, наводит на него резкость и, еле шевеля языком, спрашивает:
– А, профессор,.. операция уже… сделана?
– Да, вы уже прооперированы, – отвечает профессор.
– Как… прошла… операция?
– У нас две новости для вас плохая и хорошая.
– Начинайте… с плохой,.. профессор.
Вчера с другом пытались снять с петель одно из полотен гаражных ворот, чтобы подложить шайбы. Ворота просели, гады. Но, если бы мы их снимали каждый день! Друг стоял на ломе, подложенном под створку ворот, а я, дурачок, нет, чтобы занять позицию с противоположной стороны створки, стал на её торце. Когда железное тяжёлое полотно соскочило с петель, то я, стоящий на его торце, конечно же, удержать его не смог. Падая, оно своим железным тонким краем встретило на своём пути среднюю треть передней области моей голени. Разрубив кожу и, продолжая приземляться, полотно продолжило рвать кожу и сняло большой лоскут её до нижней трети голени, как чулок.
Не имя красит человека,..
Когда-то в больнице случай приключился, вообще-то рядовой, но более громкий, чем обычно.
Рано утром, до окончания ургентной смены, до начала нового рабочего дня, в клинику черти принесли начмеда. И нет, чтобы сесть у себя в кабинете бумажки перекладывать, так попёрлась шастать по коридорам и в разные двери заглядывать. Ну, и заглянула в одну, на свою беду… А там дежурный хирург, например, Евдокимов с дежурной же лаборанткой, пусть будет Татьяна, развратом хулиганят. Начмед, очевидно, ранее никогда такого в жизни не видала. Оно и понятно, инета не было, браузеров не существовало и на порносайты зайти было невозможно. Сегодняшнему народу и не понять степени потрясения тогдашнего начмеда.
Смех сквозь слёзы
Работая на теоретической кафедре, я, после защиты диссертации, решил вернуться в клинику, чтобы, хоть чуть-чуть, почувствовать себя врачом. Так я стал совместителем в одной из детских поликлиник города, вернувшись к своей первой любви – детской хирургии. Однако особенность детского хирургического приёма в поликлинике заключалась в том, что, наряду с хирургическими пациентами, шёл, достаточно, большой поток и ортопедических больных, а также больных с травмами.
А дело в том, что я, будучи студентом, воротил нос от детской травматологии, не катила она мне, да и кафедра детской хирургии не очень-то уделяла ей внимание.
Терпеть ненавижу варенье из крыжовника из-за обилия в нём семечек, да и цвет у него слишком тёмный.
Но, когда-то жена, раздобыв особый рецепт, взялась готовить из крыжовника специальное изумрудное варенье. Кстати, такое варенье готовила Виктория Петровна Брежнева нашему Дорогому Леониду Ильичу. Идея в том, что ягоды должны быть освобождены от семечковой сердцевины, то есть, продукт готовится только из “чашечек” зелёных ягод крыжовника.
Кафедрой рентгенологии заведовал доцент, кандидат медицинских наук. С докторской у него не сложилось, но для этого случается много разных причин, не имеющих к профессионализму соискателя никакого отношения. А профессионалом он был. Был он и фронтовиком. Если мне память не изменяет, то воевал он артиллеристом, командиром батареи.
Его поколение хлебнуло лиха сполна, достойно пережило его, победило в жесточайшей войне и вытащило страну из послевоенной разрухи. Поэтому он предъявлял высокие требования не только к себе, но и к своим студентам. И со студентами был невероятно строг и, если кто из них попадал к нему на карандаш, то мало ему уже не казалось. Студенческая братия его не просто боялась, а боялась конкретно.
Предисловие
Публикация моего рассказа “Засос” на Фейсбуке в групе
Дорогие мои одногруппники. Если честно, никак не ожидал такой вашей активности на мой рассказ о Сашке с засосом. Правда, вижу, что немало читателей позиционирует себя на достаточно высоком морально-нравственном уровне, что с первых же строк моего рассказа напрочь отключило у них понимание, в какую группу они вошли и на каком форуме находятся.
Сашка пришёл в детскую хирургическую клинику в качестве интерна. В те давние добрые времена врачи-интерны были врачами и работали, как папы Карлы, только разве, что без права подписи. Это теперь студенты, переходя в статус интернов, фактически остаются студентами.
В больнице Сашке приглянулась молодая и бойкая медсестричка, которая ответила ему взаимностью. Через некоторое время медсестричке грянул гром с ясного неба, кто-то ей невзначай сказал, что у Сашки через несколько дней свадьба…
– Как свадьба?! С кем?.. Ну, гад, погоди.
Эта история давнишняя, из 60-х годов прошлого столетия.
Двое студентов первого курса мединститута одногруппников переходят из одного корпуса в другой на кафедру иностранных языков, им предстоит занятие по английскому. Один из них высокоэрудированный, из интеллигентной семьи, стал студентом сразу после школы, назовём его Игорем. Другой сельский парень, успевший перед студенчеством и поработать, и отслужить в армии, пусть в нашем рассказе он будет Ваней. У Ивана плохи дела с английским и он по дороге на занятие расспрашивает Игоря, почему, когда преподаватель вначале занятия делает перекличку группы, каждый встаёт и произносит “ай эм” и, что означает это самое “ай эм”.