Уж и не помню, то ли был какой-то общесоюзный праздник, то ли чисто отделенческий, например, пришёлся чей-либо день рождения и собирались виновника поздравлять. С больными к концу рабочего дня было покончено: обходы сделаны, перевязки перевязаны, с родителями пациентов пообщались, дневнички-эпикризы в историях болезней написаны. Стол накрыт, желудки у всех пусты, сок вырабатывают, однако сесть за стол не получается. Поступил десятилетний мальчишка с паховым лимфаденитом, то есть, воспалённым лимфоузлом в паховой области, причём увеличенным весьма прилично. Славка вызвонил из оперблока анестезистку и поспешил вскрывать лимфаденит. Через некоторое время за ним в перевязочную отправился и заведующий отделением Лев Григорьевич.

– Слава, Слав, бистго, бистгей, в антегиог (латинское anterior – передний, у Льва Григорьевича типа вперёд), – и пока Славка вскрывал воспалительный очаг, Лев Григорьевич, взглянув на писун больного, – так тут ещё и фимоз!

И далее обращаясь к перевязочной медсестре:

– Дай зажим, пока Слава вскгывает лимфаденит, я фимоз гаспгавлю, – и, получив зажим тоже включился в процесс лечения, чтобы быстрей.

Работали в те времена при мелких вмешательствах без перчаток. Некоторым врачам, в том числе и мне, нравилось оперировать и аппендэктомии голыми руками. Совсем другие ощущения и невероятное удобство. Главное руки тщательно помыть и обработать антисептиками.

В общем  Славка вскрыл лимфаденит, но гноя из очага не получил, поставил дренаж, наложил повязку, а Лев Григорьевич с писуном поработал. Дело сделали и пошли вантериор.

А через пару дней в отделение является гонец из кожвендиспасера:

– У вас такой-то сякой-то, десяти лет от роду лежит?
– Лежит!
– А с чем он у вас лежит? От чего вы его лечите?
– Как от чего? От пахового лимфаденита.
– Да нет, ребятки, это сифилис у него.
– ?!, – немая сцена из спектакля Николая Васильевича «Ревизор».

Оказалось, что мать этого мальчишки одиночка, вела нездоровый образ жизни, пила, коханцев меняла, как перчатки. Подхватила сифилис. А между коханцами развлекала себя и десятилетнего сына исполняя ему фелляцию.

Ну, а Славке и Льву Григорьевичу венерологи назначили превентивное лечение, уколы бициллина в задницы. Чтоб знали!

* * *

Прихожу утром на работу и первым делом обход своих палат, осмотр своих пациентов. Захожу в палату мальчуковую. Палата на семь человек. Младшему, Мишке, 3 года, старшему, Пете, 11 лет. Верховодил в палате старший. У трёхлетнего пацана кровоподтёк почти на пол-лица. Правые орбита (глазница), щека чёрно-фиолетового цвета. Тут же обследовал Мишкин лицевой скелет и убедился, что пострадали только мягкие ткани поверхностного лица. Я в шоке, обещал его родителям выписать через день. И что им теперь говорить, и как объясняться?! Начинаю выяснять, что случилось. Оказывается, малыш ударился лицом о металлическую спинку кровати, палатные жильцы ещё и показали о какую.

– Почему ударился, как можно так удариться?

Сам Мишка молчит, он и раньше был не очень разговорчивым, но тут чую, что ещё и запуган. И вдруг один из мальчишек, восьмилетний, не выдержал и начал выдавать распиравшую его информацию. Трехлетнего малыша ударил кулаком в левую половину лица одиннадцатилетний дятел Пеця. Малыш от удара отлетел и встретился правой щекой с кроватным быльцем. Одиннадцатилетний “герой” воевать с малышами прятался в тылах палатных мальчишек, откуда я его и выколупал на первый план к ответу. Однако куда и делась его отвага. Пеця прятал глазки, заикался, мямлил что-то о случайности и своей невиновности. Но мальчишка, начавший сдавать Пецю, уже не мог молчать, его прорвало и он продолжил выдавать подробности, разыгравшейся здесь трагедии, тем более, что они оказались весьма пикантными. Тут и остальные мальчуганы наперегонки, перебивая друг дружку, начали галдеть, спеша просветить меня о том необычном спектакле, который развернулся в этом их временном доме вчера вечером.

И тут я узнал, что одиннадцатилетний Пеця попытался заставить трёхлетнего Мишку взять в рот его писун. Миша отказался, за что и получил удар с правой в лицо… А за окном плыл, между прочим, 1978 год.

Заниматься дальше воспитанием палатного полового гиганта было уже некогда, и я поспешил на встречу с родителями своих пациентов. Родителям Мишки пока говорить ничего не стал, ибо даже не понимал с чего и как начать. А маму Пети поверг в шок. По её реакции казалось, она до сих пор даже не представляла, что писуны предназначены и для такой функции. После общения с родителями общехирургическая планёрка, проводимая профессором. И всё это время из моей головы не уходил, произошедший в моей палате, инцидент. Было абсолютно ясно, что спускать Пеце подобное было нельзя.

После планёрки пообщался с одним из врачей-интернов, Игорем, и заручился его поддержкой. Зашли с ним в перевязочную и, объяснили ситуацию перевязочной сестричке, включили и её в формирующуюся воспитательно-исправительную бригаду. Договорившись между собой и, распределив роли, пошёл в палату за одиннадцатилетним говнюком.

– Так, Данько, – обратился по фамилии я к Пеце уже, похоже, решившему, что тучу над ним пронесло, – пошли на операцию.
– Какую операцию? – осевшим голосом поинтересовался испугавшийся будущий педофил.
– Пошли, пошли, лечить тебя будем.

Притихший, на ватных ногах наш герой двинулся рядом со мной в перевязочную, где его уже ждала «операционная бригада».

– Так, Игорь Петрович и Виктория Сергеевна, – начал я с обращения к своим помощникам, – этот лоб пытался засунуть свой писун в рот трёхлетнему малышу и за то, что получил от малыша отказ, избил его. В связи с этим, хочу, чтобы вы мне помогли раз и навсегда вылечить этого негодника, ампутировать ему писун.
– А ты, Данько, спускай штаны и залазь на перевязочный стол, будем твой поганый писун отрезать.

Пеця начал плакать и одной рукой размазывать по лицу сопли, а другой, подчиняясь нашим строгим требованиям спускать штаны.

– О! Так тут и писун то, ещё не вырос, – отреагировала на увиденное медсестра, – а ты уже маленьких деток в рот заставляешь  его брать?!
– Зато отрезать будет легче, – включился интерн, – скальпелем махнул и дело с концом.
– Залазь, залазь на стол, – настаивал я. – не задерживай нас.

Пеця, усилил рыдания и сквозь всхлипывания и всхрюкивания начал обещать больше так никогда не делать.

Первой на попятную пошла перевязочная медсестричка, предложив попробовать поверить Пете. Ещё через несколько Петиных причитаний, так более не поступать и раскаяния в содеянном, сжалился над Петей и мой ассистент Игорь Петрович… Наконец, и я, боясь переиграть, перегнуть палку и испортить воспитательный спектакль, тоже пошёл на уступки и объявил Пете об отсрочке вынесенного ему приговора по ампутации писуна. Пеця был прощён и отпущен в палату.

До самой выписки в палате Данько Пеци не было видно и слышно.

Копирование авторских материалов с сайта возможно только в случае
указания прямой открытой активной ссылки на источник!
Copyright © 2019 larichev.org